огнем, мечом и кирпичом
Холодно.
Мерзну.
Пар рвется изо рта и растворяется в ледяном воздухе.
Где-то под ногами лениво несет темную воду Москва-река.
Город под нами спит.
Ему на нас пофиг.
Нам на него тоже.
Но перед тем, как потеряться в темном лабиринте улиц, стоим на мосту и смотрим вниз, на воду, на неон в бликах, на колышущееся отражение белого храма за спиной.
Над нами черный провал в небо. Под нами - тоже.
Тут почти не больно.
Забываешься.
Тут можно стоять часами и молчать.
Тут нужно просто стоять и молчать.
Если бы у меня были с собой деньги, я бы увела тебя в клуб. Протанцевать всю ночь до беспамятства, а потом ждать, пока откроется метро. Мерзнуть и запивать боль чем-нибудь приторно-сладким.
Но у меня нет с собой денег, и привести я тебя могу только сюда.
Не плачь.
Мерзну.
Пар рвется изо рта и растворяется в ледяном воздухе.
Где-то под ногами лениво несет темную воду Москва-река.
Город под нами спит.
Ему на нас пофиг.
Нам на него тоже.
Но перед тем, как потеряться в темном лабиринте улиц, стоим на мосту и смотрим вниз, на воду, на неон в бликах, на колышущееся отражение белого храма за спиной.
Над нами черный провал в небо. Под нами - тоже.
Тут почти не больно.
Забываешься.
Тут можно стоять часами и молчать.
Тут нужно просто стоять и молчать.
Если бы у меня были с собой деньги, я бы увела тебя в клуб. Протанцевать всю ночь до беспамятства, а потом ждать, пока откроется метро. Мерзнуть и запивать боль чем-нибудь приторно-сладким.
Но у меня нет с собой денег, и привести я тебя могу только сюда.
Не плачь.