огнем, мечом и кирпичом
Красный - чист и прян,
он прост
он ярок
густ, как разведенная гуашь, сладок, как сок черешни, он мажет пальцы и он не имеет ничего общего с псевдоготическими реками крови. Красное - это то, что внутри горит и сладко жжется, вынося на гребне.
Мне смешно - эти девочки с размывшейся тушью пишут красным по черному, рисуют на запястьях порезы острым металлическим краем, они не знают настоящего вкуса боли - он белый, он пахнет металлом и эфиром, он бьет по дну глазного яблока и подкорке головного мозга, сворачивается тугим узлом в горле и диафрагме, он не дает дышать и не дает кричать, и в этом нет никакой романтики, только сужающиеся до упора зрачки и искусанные губы. Серая пелена обволакивает сознание после того, как ты вдохнул полной грудью отчаяния: отходняк. Это значит, все будет в порядке. Это значит: больно больше не будет. Будет пусто и душно, а потом когда-нибудь отпустит.
Я рисую пальцами круги по воде. Она не имеет цвета, отливает сине-зеленым, она выбивает по подоконнику am i alive?, она пахнет хлоркой и солью в разных измерениях, иногда по ней идут масляные пятна. Я люблю переставать в ней дышать, задерживать дыхание и открывать глаза - меня нет, я только тут, и нигде больше. Синими чернилами над головой опрокидывается небо, и я прячу замерзшие пальцы в карманах, скрывая пятна от синей авторучки. Я напишу: "я люблю тебя", а затем порву. Я напишу: "здесь без тебя холодно", а потом порву. Я напишу: "где, твою мать, тебя носит", и снова порву. Зеленым я напишу "20.10.04, общенаучная методология" и положу в зеленую папку с лекциями. Зеленый - это правильный цвет. Это цвет настоящего, рассыпавшегося, как нефритовые четки мира. Добро было бы зеленым, если бы не было вываляно в псевдоготических реках крови и изнасиловано белой штукатуркой праведных страданий.
Фиолетовое с желтым - это ревность, сарказм и анютины глазки. Это алхимик, ищущий золото, это идея и разум, это паранойя и простые, обычные полевые цветы в средней полосе России. Солнце бьет в глаза, ослепляя, ты тонешь в ультрафиолете температурой 35 градусов по Цельсию, лето, конец июля, треск цикад и запах выжженой травы, гудит в затылке. В желтых песках пустыни находят аметисты, а шаманы уходят в свои фиолетовые измененные состояния, падая вверх, раскрывая крылья, раскрываясь изнутри.
Пахнет лотосом и озоном, в черной глубине стоячей воды шныряют тени.
Черный - это совокупность.
он прост
он ярок
густ, как разведенная гуашь, сладок, как сок черешни, он мажет пальцы и он не имеет ничего общего с псевдоготическими реками крови. Красное - это то, что внутри горит и сладко жжется, вынося на гребне.
Мне смешно - эти девочки с размывшейся тушью пишут красным по черному, рисуют на запястьях порезы острым металлическим краем, они не знают настоящего вкуса боли - он белый, он пахнет металлом и эфиром, он бьет по дну глазного яблока и подкорке головного мозга, сворачивается тугим узлом в горле и диафрагме, он не дает дышать и не дает кричать, и в этом нет никакой романтики, только сужающиеся до упора зрачки и искусанные губы. Серая пелена обволакивает сознание после того, как ты вдохнул полной грудью отчаяния: отходняк. Это значит, все будет в порядке. Это значит: больно больше не будет. Будет пусто и душно, а потом когда-нибудь отпустит.
Я рисую пальцами круги по воде. Она не имеет цвета, отливает сине-зеленым, она выбивает по подоконнику am i alive?, она пахнет хлоркой и солью в разных измерениях, иногда по ней идут масляные пятна. Я люблю переставать в ней дышать, задерживать дыхание и открывать глаза - меня нет, я только тут, и нигде больше. Синими чернилами над головой опрокидывается небо, и я прячу замерзшие пальцы в карманах, скрывая пятна от синей авторучки. Я напишу: "я люблю тебя", а затем порву. Я напишу: "здесь без тебя холодно", а потом порву. Я напишу: "где, твою мать, тебя носит", и снова порву. Зеленым я напишу "20.10.04, общенаучная методология" и положу в зеленую папку с лекциями. Зеленый - это правильный цвет. Это цвет настоящего, рассыпавшегося, как нефритовые четки мира. Добро было бы зеленым, если бы не было вываляно в псевдоготических реках крови и изнасиловано белой штукатуркой праведных страданий.
Фиолетовое с желтым - это ревность, сарказм и анютины глазки. Это алхимик, ищущий золото, это идея и разум, это паранойя и простые, обычные полевые цветы в средней полосе России. Солнце бьет в глаза, ослепляя, ты тонешь в ультрафиолете температурой 35 градусов по Цельсию, лето, конец июля, треск цикад и запах выжженой травы, гудит в затылке. В желтых песках пустыни находят аметисты, а шаманы уходят в свои фиолетовые измененные состояния, падая вверх, раскрывая крылья, раскрываясь изнутри.
Пахнет лотосом и озоном, в черной глубине стоячей воды шныряют тени.
Черный - это совокупность.
Lord Tom Riddle may be )
Люблю эпатировать *злобно хихикает*
И против тебя как брУнетки протестую))))
Пачиму это? А вдруг я стану ослепительно прекрасной? *обиженно* не все же мне в образе Нарциссы ходить ))))
Кто жеж Темным Лордам запретил иметь возвышенные чувства?
Ну да, а обычно ты просто ужасна!
Это как когда говорят: " - Вы сегодня так хорошо выглядите! - Спасибо, я делаю вывод о том, что до этого я выглядел дерьмово."
В конечно счете, мы ведь можем и пофотошопить, дабы успокоить разгулявшуюся фантазию)))
Не знаю, я просто всегда хотела быть темненькой. Голубая мечта девства
любовь к чему бы то ни было - есмь чувство ответственное и уму человеческому непостижимое!)
Надо же, я всегда мечтал стать блондом *как мама*, но вырос и мой путь сломали икс-файлз с прекрасной рыжеволосой Даной Скалли. Теперь питаю возвышенные чувства к подобному типу, все время в него возвращаюсь.
Мне хватает рыжей V. в жизни, поэтому самой быть такой уже не хоцца ))
Лорды вообще ранимы и чувствительны =(
О, я ни в коей мере не призываю Вас быть рыжей))
конечно, они всего лишь хотели проучить плохого мальчишку, который их однажды обиииидел (
это радует )))