огнем, мечом и кирпичом
Разбиваю свой собственный поток мыслей на отдельные сегменты и рассовываю по карманам разных дневников.
Слишком много секретов, слишком много опасных мыслей, которые приходится прятать. От одного одно, от другого - другое, и это вовсе не значит, что я кого-то обманываю.
Я хотела бы, что бы как прежде, что бы светло и солено, и нежно, и что бы можно было говорить тебе обо всем и не думать, что это будет воспринято тобой как пощечина твоей собственной жизни и твоему собственному прошлому.
Мне искренне жаль, что я втянулась в это, и что другие люди втянулись в эти дурацкие игры разума. Мне искренне жаль, что этого уже не вернуть.
Если только создать что-то новое.
Жизнь перестала походить на бесспорно красивый, но плохо, просто отвратительно, кусками написаный роман, жить стало легче, сложнее и чуть скучнее, и я совсем не на надрыве, совсем не на изломе, совсем не на "измене", если только слегка и то, по старой памяти, знаешь, это оказалось действительно забавным - перечитывать свое старое, уже отболевшее, уже отжитое, уже забытое, и со смесью легкой тоски и облегчения думать, что ты никогда не будешь знакома лично с человеком, который делал эти записи. Потому что со стороны это смотрится... это, черт возьми, действительно смотрится.
Слишком много секретов, слишком много опасных мыслей, которые приходится прятать. От одного одно, от другого - другое, и это вовсе не значит, что я кого-то обманываю.
Я хотела бы, что бы как прежде, что бы светло и солено, и нежно, и что бы можно было говорить тебе обо всем и не думать, что это будет воспринято тобой как пощечина твоей собственной жизни и твоему собственному прошлому.
Мне искренне жаль, что я втянулась в это, и что другие люди втянулись в эти дурацкие игры разума. Мне искренне жаль, что этого уже не вернуть.
Если только создать что-то новое.
Жизнь перестала походить на бесспорно красивый, но плохо, просто отвратительно, кусками написаный роман, жить стало легче, сложнее и чуть скучнее, и я совсем не на надрыве, совсем не на изломе, совсем не на "измене", если только слегка и то, по старой памяти, знаешь, это оказалось действительно забавным - перечитывать свое старое, уже отболевшее, уже отжитое, уже забытое, и со смесью легкой тоски и облегчения думать, что ты никогда не будешь знакома лично с человеком, который делал эти записи. Потому что со стороны это смотрится... это, черт возьми, действительно смотрится.