огнем, мечом и кирпичом
Бледной тенью скользишь по занавескам. Я прожила эти секунды в ожидании.
Кто-то мог рассказать тысячу и одну сказку, но дальше дела бы не пошло и твоя жизнь просто оборвалась. Что бы сохранить тебя, я молчу на бумаге.
Скользишь. Шелком оборачиваешься вокруг бутонов роз, которые я сама себе великодушно подарила, красишь лепестки в другие цвета – цвета мира ночи.
Лепестки теперь даже пахнут по-другому. Я проваливаюсь в отрезок иного застывшего времени, бесконечной лентой Мебиуса сворачивающийся вокруг центра вселенной – тебя.
Я жду.
Ты живешь в гранях хрустальных бокалов, подвесок на люстре, просветах окон дома напротив. Твоя душа заперта в китайских колокольчиках, звенящих в оконной раме, ты шепчешь мне сны милости, прощения, боли и кошмаров. Ты ненавидишь меня, ибо это я держу тебя там, но ты никак не можешь со мной расстаться, потому как ты живешь через меня.
Мое дыхание стирает цветы на окнах, пальцы выжигают на зимних узорах знаки бесконечности, утренний свет переливается в льдинках, становясь серебристо-голубым. Я знаю, что ты там, за гранью стекла, лежишь на снегу в виде скинутого с неба ангела в алом нимбе окровавленных волос. Я сама заботливо уложила тебя туда спать, подарив незабываемое ощущение свободы и безграничности, что бы забрать тебя оттуда вечером.
Лента Мебиуса сворачивается туже, ломая хрупкие бумажные края и сминая отрывки памяти и фантазии, окольцовывая тебя еще больше – так, что бы не убежать.
Твой смех похож на истерический, твои ласки странно безумны и рассеянны, твои пальцы растерянно нажимают клавиши моего тела – и мне становится страшно. Страх сладкий, пахнущий орхидеей, от него болит голова и затуманивается сознание. Ты шепчешь моими губами, пугаясь своих слов и отражения в зеркале – в нем отражается всегда кто-то один
из нас, но уже не понять, ты или я.
Ты боишься, что потеряешься, но я же знаю, что лента Мебиуса приводит только в одну сторону.
Возможно, ты был когда-то живым, но я этого не помню.
Кто-то мог рассказать тысячу и одну сказку, но дальше дела бы не пошло и твоя жизнь просто оборвалась. Что бы сохранить тебя, я молчу на бумаге.
Скользишь. Шелком оборачиваешься вокруг бутонов роз, которые я сама себе великодушно подарила, красишь лепестки в другие цвета – цвета мира ночи.
Лепестки теперь даже пахнут по-другому. Я проваливаюсь в отрезок иного застывшего времени, бесконечной лентой Мебиуса сворачивающийся вокруг центра вселенной – тебя.
Я жду.
Ты живешь в гранях хрустальных бокалов, подвесок на люстре, просветах окон дома напротив. Твоя душа заперта в китайских колокольчиках, звенящих в оконной раме, ты шепчешь мне сны милости, прощения, боли и кошмаров. Ты ненавидишь меня, ибо это я держу тебя там, но ты никак не можешь со мной расстаться, потому как ты живешь через меня.
Мое дыхание стирает цветы на окнах, пальцы выжигают на зимних узорах знаки бесконечности, утренний свет переливается в льдинках, становясь серебристо-голубым. Я знаю, что ты там, за гранью стекла, лежишь на снегу в виде скинутого с неба ангела в алом нимбе окровавленных волос. Я сама заботливо уложила тебя туда спать, подарив незабываемое ощущение свободы и безграничности, что бы забрать тебя оттуда вечером.
Лента Мебиуса сворачивается туже, ломая хрупкие бумажные края и сминая отрывки памяти и фантазии, окольцовывая тебя еще больше – так, что бы не убежать.
Твой смех похож на истерический, твои ласки странно безумны и рассеянны, твои пальцы растерянно нажимают клавиши моего тела – и мне становится страшно. Страх сладкий, пахнущий орхидеей, от него болит голова и затуманивается сознание. Ты шепчешь моими губами, пугаясь своих слов и отражения в зеркале – в нем отражается всегда кто-то один
из нас, но уже не понять, ты или я.
Ты боишься, что потеряешься, но я же знаю, что лента Мебиуса приводит только в одну сторону.
Возможно, ты был когда-то живым, но я этого не помню.